Продолжение «Записок с поездки»
Обратный путь из Новосибирска. Заметки про проводника и про то, что вспоминалось по ходу мыслей.

Встретила меня девушка, быстро пробежалась по билету и даже забыла взглянуть в паспорт. Проводница, тоже мне! Я зашла в вагон, еле затащив чемодан весом более 15 килограмм. На плечах плюс ко всему своя ручная кладь… Оставила эту тяжесть и вышла на платформу. Почти молча мы стояли с Таней, изредка разговаривая. За пару минут до отправления я сказала, что пойду в вагон, она обняла меня и поцеловала, и я видела, когда она отвернулась глаза были слегка мокрыми. Не люблю прощания за такие моменты.

---

Хорошо, что мама не позволила себе этого, когда отправляла меня в путь, но страх и растерянность были на её лице. Мне было весело и во время прощания я шутила. Улыбка не сходила с моего лица. За всё время я не чувствовала того, что еду куда-то далеко, я даже не скучала по дому и своим домашним. Словно я просто пошла в гости в ближайший дом. Мама звонила почти каждый день, а не прошла и неделя как она спросила: «Когда домой то собираешься?» Я лишь рассмеялась в трубку, вспомнив как перед самым отъездом мы с ней поругались и она в сердцах сказала мне: «Вот и живи там, раз такая умная!» Уедешь тут, как же!

Отвлеклась я немного, теперь продолжаю.
Присев на своё место №49 в третьем пролёте я встретилась взглядом с Таней. Она смотрела без отвлечения на меня и не двигалась с места. Через какое-то время она показала мне знаками, чтобы я позвонила потом. Я кивнула. Тут поезд тронулся и я улыбнулась, мысленно говоря, что всё будет хорошо! Дальше она пропала из вида, оставшись на перроне.
Со мной попытались заговорить  мои попутчики, но я вяло и нехотя отвечала короткими фразами. Видимо из-за того, что не могла сбросить с себя настрой на молчание с женщинами. Если честно, то меня более двадцати дней доставали с расспросами, а я просто не хотела разговаривать, в основном слушала. Партизан. Разговаривала я в основном с мужчинами: то с братьями, то с дядями. Особенно хорошо я разговорилась со своим папой Колей, он же мой крёстный отец и дядя.  Тяжело ему прошлось. На день его рождения я оказалась подарком. Забавно получилось. В тот день после застолья мы вышли на лавочку, он закурил и выплеснул все свои душевные переживания. Да и полностью седая голова его говорила сама за себя.  Душевный был разговор, перешедший на старые добрые воспоминания и веселые заметки. После беседы он улыбнулся и выдохнул.  Я поняла, что ему стало легче...

Опять отвлеклась, продолжаю.
Ещё не отправившись от Новосибирска я увидела второго проводника. Интересный молодой человек, не старше тридцати лет, худощавый, с уверенной походкой подошёл и остановился возле меня. Я подала ему билет и паспорт, тут состоялся диалог:
— Нет, пока ещё рано выдавать бельё, вдруг Вы решите сойти и сдадите билет, а назад открытую упаковку не примут.
— Мне домой надо, загостилась уже. Куда я уйду то? Я же транзитом.
— Ну, кто же Вас знает!
Он улыбнулся и направился дальше, осматривая свои владения. Только я вот так и не поняла, зачем он подходил то? Это осталось для меня загадкой.
Второй раз он подошёл уже с конкретной целью, это произошло через минут двадцать, когда мы на полном ходу мчались по железной дороге. Он шёл волоча за собой мешок. Я сказала не очень громко, но сидящим рядом и ему всё было слышно:
— Как дед мороз, с мешком подарков!
Женский смех моих попутчиц и натянутая до предела улыбка проводника. Он встал возле меня и я прочитала на бейдже:  «Егор Павлович». Протянула ему паспорт и билет во второй раз. Он сел напротив, задев нечаянно мою коленку своей ногой, взял билет и быстро по нему пробежался глазами, оторвал свою часть, потом  открыл паспорт и внимательно изучал информацию, затем перелистнул на страницу прописки… Потом пытался полистать дальше, но взглянул на меня и мы встретились глазами. Ехидной улыбкой и вопросительным взглядом я смотрела на него. Он закрыл паспорт и быстро отдал мне мои документы. Потом вновь глянул на меня и подал из мешка мой комплект постельного белья. Так состоялось наше немое знакомство.

Потом было куда веселее. В беседе с моими попутчиками я упомянула, что еду транзитом и не спала более суток. В это время вездесущий Егор Павлович проходил по вагону, услышал это по пути и прошёл дальше. Я начала стелить себе постель, потому как чувствовала, что меня клонит ко сну. Было относительно тихо и я быстро уснула. Четыре часа сна чудным образом подействовали на мой организм, лишь солнца яркий свет припекал мою руку, а затем перебрался на лицо. Открыв глаза я увидела, как Егор делает влажную уборку в вагоне. Тут я сделала вид, что сплю. Он подошёл и начал подметать под моим местом. Я, прищурив глаз, глянула на него, а он на меня, как по команде! Улыбнулся и сказал:
— Отдыхай, отдыхай!
— Я уже выспалась.
Он прошёл дальше, а я блаженно потянулась.

Был и второй похожий случай – опять же днём, за пять часов до Иркутска.  Я опять прилегла, на этот раз на часок. В это время он вновь занялся уборкой. Мы также переглянулись и слегка улыбнулись. Выходит так: как я спать — Егор убирать!
Он тщательно выметал всё мокрым веником, а затем на два раза промывал полы тряпкой. В вагоне наблюдалась  постоянная чистота и аккуратность. Мыло и туалетная бумага всегда были на месте. Чистый туалет, от которого не было никаких запахов. Когда мы подъезжали к Ангарску наш проводник начал собирать подушки, одеяла и матрасы. Причём у него всё лихо и аккуратно выходило. Он выправлял каждую подушку и клал на своё место. Совсем не сравнишь с тем, что было более пяти лет назад в совсем другом поезде и другом вагоне – одним словом срач, это язык не поворачивается назвать уборкой.
А когда мы сдавали постель, я подала Егору ровно сложенную постель, он сказал: «Спасибо!»


-----------------
На этом я закончу часть 1.
А это так, для разнообразия, надо же хоть чем-то разбавить образ, пожалуй, идеального проводника))